Назад

Глаголъ Временъ, №2 (4) 2000 г.

На этой страничке расположены некоторые статьи из номера 2 (4) за 2000 год, написанные преподавателями и студентами училища:

• Пришедше на запад солнца... (Лавецкая Л.)

• Духовная трагедия Ясной Поляны (Твердохлеб Е.)

• Папство темных веков (Яланский А.)

• Церковь и история (Пищанский Ю.)

• Дар слова (Шульженко О.)

Пришедше на запад солнца...

"Пойте Богу нашему, пойте; пойте Цареви нашему, пойте.
Яко Царь всея земли Бог, пойте разумно"
(Пс. 46,7-8)

      В отличие от всех других учений христианство зиждется не просто на системе взглядов или заветов своего Основателя, но на опыте постоянного живого общения с Ним Самим. Христос сказал: "Я с вами во все дни до скончания века" (Мф. 28:20). Его приход в мир был высшей точкой диалога между Богом и людьми, встречей, которая стала непреходящей реальностью, ибо путь к ней открыт для каждого. Господь обращается к душе человека как ее божественный Учитель, ее Друг и Возлюбленный.

      Сам Христос учил о необходимости молиться в тиши уединения. Но в то же время Он обещал пребывать среди людей, если двое или трое собраны во имя Его. Он основал Свою Церковь как новый, небывалый вид человеческой общности, создал единство людей, живших в Нем, в Его Духе, Его присутствии.

       Христианское общественное Богослужение, как внешнее выражение христианских догматов, мыслей и расположений верующего ума и сердца, облегчает для нас посредством священнодействий и обрядов. Наше стремление к Богу, делает нас способными к принятию благодати Святого Духа, преподает эту благодать и, обращая ее во благо души нашей, теснейшим образом соединяет нас с Богом. Общественное христианское богослужение служит самым могущественным средством к теснейшему взаимному соединению членов Церкви, внушает им чувства взаимной братской любви и поддерживает между ними согласие и порядок.

       Православная Церковь три раза в сутки собирает своих чад – вечером, утром и днем, как сказано в Священном Писании: "... вечер, и заутра, и полудне повем и возвещу и услышит глас мой" (Пс. 54,18). Каждое из этих трех богослужений слагается, в свою очередь, из трех частей и таким образом образуют девять служб, наподобие того, как, по учению св. Дионисия Ареопагита из трех чинов ангельских образуются девять ликов, день и ночь славящих Господа. В связи с обширностью материала по каждому богослужению, рассмотрим одно из них, а именно, вечернее богослужение.

       День богослужебный начинается с вечера на том основании, что и при сотворении мира с начала был вечер, а потом утро. Вечер и в открытом храме природы есть одно из тех поразительных явлений, которые сами собою способны привести душу в тихое умиление и расположить ее к молитве. Церковь Господа Иисуса Христа дала еще большее зпаменование трогательному явлению природы, сообщила ему характер священный, установив свое вечернее Богослужение и каждый день, возвещая приближение вечера звоном колокола, по звуку которого собравшееся в храме Божием слушают девятый час, собственно вечерню и повечерие. За вечернею обыкновенно служба в храме отправляется празднику или святому, которого воспоминание которого совершается в этот день.

      Вечернее богослужение отправляется для того, чтобы благодарить Бога за прошедший день и испросить благословение Божие на наступающую ночь. Вечернее Богослужение, как уже говорилось, состоит из трех служб; сначала читается 9-й час в память смерти Иисуса Христа, которую Господь принял по нашему счету времени в третьем часу по полудни, а по еврейскому в 9-м часу дня. Затем отправляется самое вечернее богослужение и к нему прилагается повечерие или ряд молитв, которые христиане читают по прошествии вечера и наступлении ночи.

      Вечерня начинается гимном о сотворении мира – Псалмом 103, древним библейским псалмом во славу Творца мироздания: "Благослови душе моя, Господа, Господи, Боже мой, возвеличился еси зело...". Монументальный, торжественный, он всем своим строем как бы передает грандиозную картину вселенной. Здесь все: и мировой огонь служитель Предвечного, и ветры, и горы, и животные в лесах, и, наконец, человек, выходящий утром "на дело свое...". Основное чувство псалма благодарность и восхищение души, созерцающей величие тварного мира. Недаром эти возвышенные слова так часто вдохновляли поэтов разных времен и народов. Известны, например, переложение, написанное Ломоносовым; мотивы этою псалма можно найти в знаменитой оде Державина "БОГ" и в "Прологе на небесах" Фауста.

      За обычной вечерней псалом читается. После него священнослужителем произносится Великая ектения. В ней Церковь, прежде всего, приглашает нас молиться "миром", т. е. в мире совести, без чего не примет от нас Бог никакой жертвы (Мф.5:23-24.), потом указывает нам на необходимость "свышнего мира", благодатного мира, ниспосылаемого Богом. Затем уже просим "мира всему миру и благостоянии Церквей Божиих". Все это моление оканчивается преданием себя Христу Богу с воспоминанием Пресвятой Матери Господни и всех святых.

      После чтения кафисмы следует пение: "Господи воззвах..." (Пс.140); слова этого псалма выражают тоску человека о Боге, желание служить Ему от всего сердца. Невольно в этот момент представляется древний жертвенник из камней, перед которым на закате солнца простер руки человек. Он хочет, чтобы молитва его, как благоуханный столб фимиама, возносилась в запредельную высь.

      Затем поются стихиры песнопения посвященные празднику данного дня или святому. Изображая Домостроительство нашего спасения, или подвиги святых, Церковь научает нас прославлять Господа не только словом и песнею, но подобно святым самыми делами и жизнью.

      Из песней, относящихся к этой части вечерни, особенно замечательны те, которыми заключается пение стихир на богослужении воскресном, прекрасные песни, составленные св. Иоанном Дамаскиным. Они называются Догматиками, потому что содержат в себе догматы, т.е. богословское учение о Воплощении Сына Божия и Лице Его, как Богочеловека "...не во двою лицу разделяема, но во двою естеству неслитно познаваема", а также о достоинстве Богоматери, как "Всемирной Славы", "Небесной Двери", Матери "паче естества, пребывшей Девою по рождестве Еммануила, паче слова и разума." Во время пения "догматика" начинается обряд входа, который пришел к нам из Иерусалима и связан с обычаями, существовавшими при храме Гроба Господня.

      Когда священник входит в Алтарь и становится на восток от престола, поется вечерняя песнь: "Свете тихий" одна из древнейших в христианском богослужении. Здесь умиротворение, вера и благодарственная молитва христианина перекликается с "вечерней песней" всего древнего мира, обретшего покой в лоне триединой тайны.

      Вслед за вечерней песнью идет чтение паремий, а перед этим чтением весь парод поет тот или иной стих из ветхозаветного псалма прокимен. Но в настоящее время чтение это сохранилось лишь под большие праздники и в дни обыкновенные остался лишь один прокимен. Прокимнов вечерних семь, на каждый день недели. После паремий, (или, если их нет, после прокимна) и сугубой ектении поется вечерняя молитва: "Сподоби, Господи, в вечер сей без греха сохранится нам" и в заключение ектения "Исполним вечернюю молитву нашу Господеви..."

      Оканчивается вечерня пением гимна праведного Симеона Богоприимца, того старца, который взял на руки младенца Иисуса и сказал: "Ныне отпущаеши...". Эту предсмертную молитву святого старца церковь велит повторять нам каждой вечер, чтобы и мы желали кончины блаженной и готовились к ней. "Ныне отпущаеши..."– как бы итог ветхозаветной истории спасения, и этим песнопением заканчивается вечерня. В целом вечерня вкратце изображает судьбы мира.

      И под конец я хотела бы привести слова священномученика Киприана Карфагенского о вечерней молитве: "Нам должно молиться при захождении солнца и при окончании дня; ибо Иисус Христос есть истинное солнце и истинный день. Посему молясь при захождении солнца и окончании дня и прося, чтобы снова восшел нам свет, мы тем самым молимся о пришествии Христовом, чтобы оно принесло нам благодать света вечного".

Л. Лавецкая,
студентка 2 курса регентского факультета.

В НАЧАЛО СТРАНИЦЫ

Духовная трагедия Ясной Поляны

      Читаю дневник С.А.Толстой, впечатление эти записи производят в целом тягостное. Жаль обоих и жаль детей, растущих без настоящей религии, но больше всего всё-таки жаль самого Льва старшего, лишившего себя радости и до конца дней осознававшего это; осознававшего, что он из упрямства заглушает в себе голос души и дает волю голосу рассудка.

      И ещё одно впечатление: в этом доме ни у кого не было твёрдых позитивных убеждений. Отрицали всё: кто – Церковь, кто только её обрядность, кто пустословие расхожего толстовства, философию "тёмных"…

      Софья Андреевна, в жилах которой текла какая-то доля протестантской крови и которая, любя мужа и преклоняясь перед его гением, не могла не поддаться влиянию его проповеди, была, пожалуй, самой трагической фигурой в Яснополянском доме. Конечно, ерунда и клевета, будто она выступала против толстовского христианства из одних низменных, корыстных соображений. Да, это она не скрывала, и в своих дневниках и воспоминаниях открыто пишет, что не в силах была держаться завета: "Оставь все и иди за Мной". И все – таки претили ей в толстовстве не эти прекрасные утопические крайности, не христианский максимализм толстовцев. Но как же сама Софья Андреевна относилась к религии, в какого Бога верила? Думаю, что в ее голове и в душе путаницы, неустроенности было ещё больше.

      В дневниках часто упоминается, что она молится. Нередко встречается и непосредственное обращение к Богу. Но в её записях нигде не упоминается ничего о посещении ею церковной службы; даже под Рождество, на Пасху, в Великий Пост.

      И вместе с тем С.А.Толстая сетует, что дети ее растут без религии. И очень, убедительно хотя и своеобразно, доказывает необходимость Церкви – правда не для всех, а для детей и для народа. "… Для детей и для народа, – пишет она, – необходимы формы, необходимо что-нибудь, в чем бы хранилось и выражалось отношение к Богу. Для этого Церковь; и от Церкви вне своих высших нравственных и отвлечённых верований отлучаться невозможно, ибо очутишься в самой безнадёжной пустоте…"

      Эта мысль верна в самом общем и в самом главном: в том, что, оказавшись вне Церкви, очутишься в безнадёжной пустоте. Это состояние (не сомневаясь в этом) испытал её муж, и в ещё большей степени испытала она сама, отстаивая нужность Церкви, но оставляя ее при этом лишь детям и "простым" людям. Вот тут, в этих заносчивых словах графини Толстой– всё, от начала до конца, проникнуто ложным высокомерием, душевной тупостью, недостойной христианина гордыней. Для графини Церковь это "что-нибудь", в чём хранилось бы и выражалось отношение человека к Богу. Но при этом только для "малых сих". Люди высоких нравственных и отвлечённых верований, такие, как она и её муж, в Церкви не нуждаются. Им "формы" не требуются.

      Конечно, возможно и такое: можно молиться дома, в лесу, в кабинете следователя, на эшафоте… И молимся всюду, где можно. И вместе с тем, когда есть для этого возможность, ходим в Церковь, возжигаем свечи, прикладываемся к иконам, исповедуемся, приобщаемся Святых Тайн. И видим во всём этом не только "форму", а и чувствуем – и в себе, и над собой и вокруг себя – присутствие благодати.

      Понимаешь, что, говоря о простых людях, графиня противопоставляет их не родовой аристократии духа, т.е. интеллигенции. Но, говоря о детях, она имеет в виду конечно биологический возраст человека, забывая, что мы, христиане, – все дети одного Отца.

      И забывает Софья Андреевна сказанное Спасителем: "Истинно говорю вам: если не обратитеся, и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное" (Мф. 18:3). То есть все мы должны оставаться детьми до последнего часа, и даже больше – остаёмся ими за пределами земной жизни. А для графини Толстой дети – не люди, как и те "простые", для которых, по её представлениям, только существует и нужна Церковь. А зачем же, спрашивается, детям Церковь, зачем им знать молитвы, Закон Божий, если в один прекрасный день отец и мать призовут их себе и скажут: "Ты уже вырос, и пора тебе узнать, что всё чему мы тебя учили шестнадцать лет,– всё это ложь, мракобесие, басни и суеверие. Живи без Церкви, как мы живём".

      Не знаю, что лучше: этот ли гадкий компромисс или полное и бескомпромиссное отрицание Церкви, проповедуемое Толстым? Для меня, как для каждого православного христианина не одна из этих позиций неприемлема.

      Толстой нападает на обрядность и часто зло, карикатурно высмеивает её. Как будто условности и обрядности мало и без Церкви в нашей жизни! По графине, детям и народу нужны "формы", по графу и "формы" не нужны. А ведь не обходится и сам он без формы даже в своём общении с Богом. Молясь, называет Его Хозяином, Отцом. Хотя и это – условность, символ, как и всякое слово человеческой речи, есть форма, в которую выливаются понятия. Мало ли ещё условного в человеческом обиходе! Целует же Лев Николаевич своих близких по крови и по духу; пожимает им руки, говорит им "здравствуйте" и "до свидания". Называет их "Софьюшка", "Ваня", "Захар Иванович"… Живет в России, хотя и Россия– это образование условное, как и название всей нашей планеты, и Луны, и Солнца. Ведь стоит посмотреть на всё это глазами какого-нибудь пришельца с другой планеты, и все это можно высмеять, как высмеивает Толстой в постыдно богохульной главе "Воскресенья", оглумляет то, что свято для всякого верующего христианина.

      Антицерковная, антиправославная проповедь Толстого, да ещё всячески раздуваемая советской пропагандой, школой, популяризаторскими изданиями, привела к тому, что многие считают его неверующим. Бога Толстой отрицать не мог, иначе он не был бы гением. Толстой сомневался в Божественной Личности Христа, но не сомневался в Божественности Его учения. Хорошо сказал об этом Бунин: "Есть ведь миллионы не христиан, миллионы не признающих Христа Богом, и однако, верующих". Бунин же высказывал, и подкреплённые весьма убедительными фактами, предположения, что Толстой готов был вернуться в лоно Церкви. Не знаю, вернулся ли бы тогда, сразу после своего ухода из Ясной Поляны, но не минуты не сомневаюсь, что проживи он еще десять лет, он непременно поднял бы голос в защиту Церкви, Православия и всех гонимых за веру.

Твердохлеб Е. студент 2 курса Духовного Училища.

В НАЧАЛО СТРАНИЦЫ

Папство темных веков

      Утверждаемую Г.К. Честертоном мысль, что в эпоху темных веков оставалось только "отчаянно биться с варварами и упрямо твердить Символ Веры", можно считать чересчур преувеличенной. Именно в это время сформировалась основная идеология папо-цезаризма, легшая в основу построения папского государства, просуществовавшего более 1000 лет и внесшая ряд важнейших догматов в учение католической церкви, ставшие для нее специфическими. Из-за хаоса, царившего в то время в Европе и слабости исторической нации на Западе, которая, по сути, начала возникать лишь в период Каролингского возрождения. Мы слишком мало знаем об этой эпохе и, тем не менее, можем заняться онтологией развития папо-цезаризма на Западе.

      После отбытия последнего общего императора Римской империи Феодосия Великого на Восток, где был сформирован центр сопротивления варварскому нашествию, на Западе все более и более начало провялятся сиротство и чувство оставленности сильными мира сего. Орды варваров, подкупаемые восточными императорами, переносили свои удары с Востока на Запад. И в этих условиях постоянной опасности, на место авторитета римской верховной знати, стал приходить авторитет престола Св. Петра.

      Уже при первом взятии Рима вестготами, хотя папа Иннокентий I по примеру императора Гонория скрылся в Равенне, но даже без его заступничества варвары побоялись грабить церкви, а скорая смерь их вождя Алариха, воспринятая многими, как Божья кара, понудила готов убраться из Италии.

      При втором нашествии варваров, когда гунны захватили Аквилею и двигались к Риму, именно благодаря папе Льву I, уговорившего их вождя Атиллу, Рим был спасен, и гунны без боя покинули Италию. Тремя годами позже, когда вандалы напали на Рим, а попытавшийся бежать император Петроний Максим был растерзан толпой, именно благодаря заступничеству того же Льва I Рим был спасен от полного истребления, а церквам вандальский король Гейзерих предоставил право убежищ от своих солдат, занимавшихся мародерством.

      Подобную политику уважения к Престолу проводил во время господства в Италии свебско-аланских орд свеб Рицимер – во время понтификата папы Гелария. В это время продолжалось возведение и украшение римских церквей. Так же и во время правления в Италии скиро-ругийских орд Одоакры при правлении Феликса III. Именно при этом папе сформировалась римская партия, решившая благодаря варварам освободиться из под опеки Византии.

      Даже будучи арианами, варвары испытывали глубокое благоговение перед папским престолом. Подобные действия могли происходить потому, что народы, грабившие Италию были по-детски наивны и неискушенны в политике. Отсутствие у варваров каких-либо конкретных целей позволяло римлянам в короткий срок делать из врагов – союзников. Так, при осаде галльского города Базаса алано-готской армией, аристократ Паулин подкупил аланского Кунига Гуара, и на другой день аланское войско стало под стенами города, защищая его от своих вчерашних союзников готов.

      Но с приходом к власти в Италии племени гепидов, с королевским домом Амалов во главе, положение дел несколько изменилось. Возглавлявший племена Теодорих, воспитанный при Константинопольском дворе, был хитрым человеком, искушенным в тонкостях большой политики. Подобно тому, как он использовал способности своих римских советников, таких как Кассиодор и Боэций, таким же образом он относился и к папству, желая использовать его для утверждения своей власти в Италии. Так папа Геласий был назначен Теодорихом наместником Рима. Период гепидского (остготского) господства папы пытались использовать в своих интересах. Так тот же Геласий в послании к византийскому императору Анастасию писал, что короли в делах религии должны подчинятся епископам, а папа Гормизд ввел одноименную формулу, в которой утверждалось, что Римская церковь никогда не запятнала себя ересью.

      Тем не менее, папы не могли чувствовать комфорт, играя роль инструмента в чужой политике. Так, папы Иоанн I и Агапий I посылались в Константинополь в качестве послов. Причем первый за плохую "службу" был заключен до смерти в темницу, а второй, боясь такой же участи, остался в Константинополе. Король Атаульф ввел налог, – каждый новоизбранный папа обязан был платить в казну 3000 сольдо золотом, а каждый епископ по 500. Папские выборы контролировались правительством и на престол допускались лишь угодные дому Амалов люди.

      Подобный деспотизм готов начал вызывать недовольство у римлян. Вновь стали преобладать взгляды партии – сторонников союза с Византией. После же того, как Рим был страшно опустошен королем Тотилой в 546 году, всякие планы на союз с варварами отпали. Папская партия подчинилась захватившему Италию византийскому императору Юстиниану I. Поэтому, когда в 553 году в Италию вторглись посланные королем Авспоразии Теодебертом, армия франков Левтариса и армия алеманов Бугулина, римская партия уже не желала поддерживать варваров и осталась верной Юстиниану. Пришедшие к власти в Италии византийцы продолжали политику готов. Папы были подспорьем византийских императоров на Западе и последние зачастую жестоко расправлялись с папами, не желавшими соглашаться с их политикой. Тем не менее, несмотря ни на что авторитет папства на Западе продолжал расти, главным образом благодаря миссионерской деятельности. Так, во время понтификата Иоанна II королевство свевов при короле Теодомире перешло из арианства, присущего большинству германских варваров того времени, в православие, а при Пелагии II – вестготское королевство с королем Рекаредом. При Иоанне III в Италию вторглись племена лангобардов под предводительством короля Альбиона, которые начали кусок за куском начали отвоевывать земли у Византии в Италии. Попытку подчинить лангобардов своему влиянию начал папа Григорий Великий, действуя через дочь Баварского герцога Гарибальда – Теодолинду, вышедшую замуж за лангобарского короля Агилульфа. Папа побудил ее крестить своего сына в православии. Благодаря тому, что линия Теодолинды, сохранявшая православие, продолжала оставаться на престоле, постепенно все лангобарды перешли в православие.

      Тот же папа Григорий проводил политику расширения папского влияния вне Италии. Так благодаря установленным связям с австроазийскими Меровингами – Брунгильдой и ее сыном Хильдебертом, Римской церкви вновь удалось восстановить свою власть над Галлией. Одновременно при поддержке короля Кента Эдельберта и королевы Берты, Римская церковь начала утверждаться в Британии, вытесняя оттуда древнюю Кельтскую церковь.

      Но при этом в самой Италии папство подвергалось опасности. С севера и юга Риму угрожали лангобардские царьки Арнульф и Архис. Надеждой на помощь от дома австрозийских Меровингов были тщетны, так как само австрозийское королевство находилось на грани гибели.

      Теперь в Западной Европе доминировало новое королевство – Нейстрия. Его королева Фредельгонда, вышедшая из простых служанок, смертельной хваткой вцепилась в корону и не собиралась ее ни с кем делить.

      Теряя власть на Западе, византийские императоры уже не так заносчиво обходились с папами, поскольку политику кнута заменяла политику пряника. Так, при папе Бонавентуре III в 667 году император Фока признал папское главенство над всеми церквами. При папе Бенедикте II император Константин IV отменил закон о выплате папой и епископами при своем избрании налога (закон этот, введенный еще гепидами, с удовольствием был использован и византийскими императорами). Тем не менее, власть над папами продолжала выскальзывать из рук византийцев. Так, папа Сергий I отказался признавать постановление Трульского собора о браке духовенства. Разгневанный Юстиниан II приказал арестовать Сергия и привести в Константинополь. Однако восставшие гарнизоны Равенны и Рима отказались выдавать папу грекам.

      При последней в истории встрече папы с византийским императором, когда папа Константин встретился с Юстинианом II, император пал папе в ноги и признал за ним право на целибат в Римской церкви.

      На западе авторитет папы продолжал расти, особенно это было заметно при понтификате папы Григория II. Тогда в Рим прибыл Баварский герцог Гедеон (716 г.) прося о покровительстве Римской церкви баварским христианам, благодаря этому Зельзбургский архиепископ снова перешел под власть папы. Король Уэссекса – Ина и король Аквитании – Еводий почитали папу, считая его чуть ли не сверхчеловеком. Король лангобардов Мизтпрант вернул папе захваченные ранее земли.

      В 717 году в Византии к власти пришла иконоборческая Исаврийская династия в лице Льва III. Папа Григорий II восстал против политики императора и на Римском соборе 729 года осудил иконоборчество. В наказание за это войска Равеннского экзарха Евтихия захватили Рим. Однако самого папу Лев III смещать побоялся, слишком уж велик был в то время его авторитет. Приемник Григория II – Григорий III также осудил иконоборчество. За это Лев III начал с ним настоящую войну. Флот византийцев захватил папские земли на Сицилии и Калабрии. Сам Рим, однако, взять не удалось, так как Равеннский гарнизон был скован подошедшими к Равенне лангобардами.

      В то время стало ясно, что настоящими правителями франков являются не Меровинги, а их мажордомы из Геристальского дома. Папа Григорий III послал сыну Пипина Геристальского – Карлу Мартеллу золотую цепь и титул сенатора, приглашая его прибыть в Рим. Новый папа Захарий продолжал держать курс на Геристальский дом, с его благословения сын Карла стал королем франков. Приемник его папа Стефан самолично отправился в королевство франков, где в городе Понтионе встретился с королем. В то время Италия была почти вся занята лангобардами. Папа просил короля вернуть ему земли в Италии, якобы дарованные Римскому престолу при Константине Великом. В то время был опубликован ложный документ – "Лжеисидоровы декреталии", якобы подтверждающий дар Константина. Король Пипин согласился на просьбу папы и начал войну с лангобардами. Во время этой встречи папа вторично помазал Пипина на царство. При сыне Пипина Шарлемане общефранкский собор в 747 году признал власть Римской церкви над всеми церквями франков.

      Во время правления франкского короля Карла новый папа Лев III заискивал перед ним, ожидая новых даров. Он переслал ключи св. Петра и папское знамя в Аахен, в знак своего вассалитета Карлу Великому. Однако антифранкская партия, недовольная папой, подняла в 799 году восстание. Папа был схвачен и заключен в соборе св. Сильвестра, где его должны были ослепить. Однако Льву III удалось бежать, он добрался до саксонского города Подеборна, где в то время стоял с войсками Карл. Под охраной франкских войск папа был возвращен в Рим. Вскоре прибывший туда сам Карл устроил суд над папой, оправдал его, покарал участников восстания и восстановил Льва III на престоле. Причем лично Карл отказался судить папу, заявив, что не имеет права судит главу церкви. Это стало в дальнейшем подспорьем догмата папской непогрешимости.

      Примерно к этому времени папство как государственная машина было сформировано. В отличие от стесняемых магометанами восточных патриархатов, которые год от года уменьшались, Римский Патриархат с каждым веком становился все могущественнее. Папство не только освободилось от власти Византии, но само стало гегемоном на Западе. И должно признать, что простота и наивность варварских народов, заменивших культ Ульфиллы, крестившего их предков в арианство, на культ папы, послужило фундаментом папоцезаризма.

А.М. Яланский, студент 2 курса Духовного Училища.

В НАЧАЛО СТРАНИЦЫ

Церковь и история

"Все, что написано было прежде, написано нам в наставление,
чтобы мы терпением и утешением из Писаний сохраняли надежду".
(Тим.15:4)

      Целью христианской жизни есть достижение Царства Небесного посредством живой деятельной веры во Христа и произрастающих из нее надежды и любви. Вспомогающими средствами для наставления и укрепления в христианских добродетелях, является Св. Писание и Предание, молитва и святоотеческие творения, история, которые показывают нам всемогущество и промысел Божий о людях.

      Думаю со мною согласится каждый, что одной из обязанностей перед Отечеством есть знание его истории, выдающихся людей, знание связи исторических событий со всемирной историей. Весь мир знает Наполеона, знает и то, что его "непобедимые" войска потерпели поражение именно на Руси. Или кто не знает Пушкина и Шевченко, Лермонтова и Лесю Украинку, Достоевского или Гоголя. Какой позор украинцу, русскому, белорусу не знать своих великих соотечественников, которых знает весь мир! Так и каждый православный христианин должен знать церковную историю; в первую очередь для самого себя, в назидание, а потом для защиты своей веры от нападений на нее врагами православия.

      История (от греч.) есть расспрашивание, разузнавание людьми о чем либо совершившимся, когда личным свидетелем этого почему либо не удалось быть. Под ней разумеется повествование о замечательных событиях прошедшего времени. Начало составления истории относится к античной Греции, а ее отцом принято считать Геродота, который сообщает лишь, по его мнению, – замечательное, характерное, заслуживающее внимания. Но точнее определяется в ней историк IV-го в. по Р.Х. еп. Евсевий Кесарийский, который определяет ее, как знание точное, основанное на фактах. История условно делится на церковную и гражданскую, хоть и первая является неразрывною частью последней. История христианской Церкви есть с одной стороны, наука историческая, с другой стороны, она есть наука богословская.

      К изображению церковной истории относится все то, в чем выразилась и выражается жизнь общества Господня именуемого Церковью. За православным учением Церковью называется основанное Господом Иисусом Христом общество людей, соединенных между собой православною верою, Законом Божиим, священноначалием и таинствами. В частности, задача церковной истории заключается в следующем:
      а) собрать факты, приобщивши к делу весь доступный исторический материал;
      б) изучить его практически, установить его подлинность;
      в) изложить весь этот материал с соблюдением должных правил.

      История Церкви является также наукой богословской, как указывалось выше. Богословие – научное исследование и разъяснение данных христианской религии, т.е. в нее входит разъяснение догматов, символики, патрологии, свое начало получило еще во II в. Церковная история имеет глубинную связь с древнегреческой философией, в особенности с платонизмом, стоицизмом и неоплатонизмом (основные философские направления). Церковный историк, без знания греческой философии, не только не поймет происхождения ересей, но и не поймет положительное церковное богословское развитие. Потому с изучением истории мы обогащаем свои знания в области философии и имеем возможность видеть простоту, единство, высоту и святость христианского учения начало которого положено Самим Господом Иисусом Христом, в отличие от мудреных философских систем, их многообразия, – ложных, низвергающих их последователей в бездну заблуждений, ибо ложная мудрость начало свое берет от человеческого разума.

      Крепко связана церковная история с историей религий, из которых некоторые, как напр. религия Митры, бога солнца, явилась серьезным искушением и преткновением для многих неутвержденных в вере. Без истории религий не всегда бывает понятно распространение христианства и препятствия ему. Без нее не понять гностицизма с его многочисленными вариациями, монтанизма и других бесовских прельщений. Итак, мы постарались рассмотреть церковную историю с нескольких сторон и это не просто теоретические определения, а жизненно необходимые знания для каждого христианина, которым сейчас почти не уделяют внимания. Взять хоть богословие: можно подумать, зачем оно нужно для простых прихожан, это удел богословов и пастырей. Но это большое заблуждение, т.к. зная истины православия мы способны различать ересь от Истины и не уклониться в заблуждение. И самое главное, каждый должен знать "твердое основание того учения, в котором был наставлен" (Лк.1:4), как учат св. Отцы: "знание не спасает, но не знание не оправдывает". Но и здесь не должно быть крайностей и эти знания не должны нам мешать, а наоборот должны обязательно переплетаться с любовью, смирением и это способствует нашей духовной жизни. Не должно забывать, что все знания от Бога; "кто любит Бога, тому дано знание от Него" (1Кор.8:3).

      Составной частью церковной истории есть также библейская история, она имеет своим источником боговдохновенные книги – Св.Писание, в содержание которых мы веруем. И здесь мы лишаемся права ставить критические исследования источников библейской истории с такой свободою, как источников позднейшей истории. У такой истории есть главная и единственная задача: изложение только таких событий, которые имеют место в Библии. Библейская история может стать неисчерпаемым источником нравственного и высшего исторического воспитания, если мы приложим к этому усилия. В таком отношении библейская история стоит выше всех других историй, потому что предмет ее – центральные пункты духовной жизни человечества, и в ней раскрываются глубочайшие законы всемирно-исторического развития. Она яснее всего может показать, что в истории народов нет ничего случайного и произвольного. Вместе с этим она представляет ряд глубоких житейских опытов, которые своими добродетелями и пороками раскрывают дверь в самую глубь духовной жизни человека. И благодаря этому у нас есть возможность учиться на чужих ошибках, идти по проверенной опытом дороге, которая ведет в Царство Небесное. Прп. Серафим Саровский говорил: "Всякий христианин, постоянно читающий Священное Писание, не лишится Божией милости". Кто читал Св.Писание тот должен знать, что в библейских книгах не соблюдается хронологическая последовательность самой истории избранного народа. И именно библейская история помогает читателю приобрести полную последовательную картину описываемой истории, самому это сделать почти невозможно. Не следует этим пренебрегать, потому что это незнание не дает нам возможности понять полноту Писания, в котором мы можем найти ответы на все наши вопросы. Тяжкий грех будет на тех, кто без благословения, с суеверием читают св.Писание, из-за любопытства желая заглянуть в будущее, или кощунствовать над Словом Божим, занимаясь гаданием.

      История есть неотъемлемая часть от жизни каждого человека и то, что сегодня с нами происходит, завтра уже будет историей. Хотелось бы еще раз подчеркнуть, что церковную историю должен знать каждый христианин, независимо от его места в Церкви, так как мы обязаны делать свое "маленькое" дело своего спасения и быть всегда готовыми, по слову святого апостола, "всякому, требующему … отчета в … уповании, дать ответ с кротостью и благоговением" (1Петр. 3:15).

Ю.Пищанский, студент 1 курса
Почаевской Духовной Семинарии.

В НАЧАЛО СТРАНИЦЫ

Дар слова

      Дев'ятою заповіддю Закону Божого забороняється зловживати прекраснішим Божим даром – даром слова.

      Першим тяжким гріхом супроти правильного використання дару слова є наклеп. Це – породження ворога людства, диявола, який, бажаючи викорінити любов між людьми, намагається все переінакшити в поганий бік, збуджує заздрість, ворожнечу, суперечки і чвари. Чи не це робить і наклепник, намагаючись осоромити добре ім'я ближнього, створити йому погану славу? Так, він робить те ж саме, отже і отримає від Бога страшну кару. Скільки-то є прикладів кари Господньою за наклепи на ближнього! Вірно написано: "свідок брехливий без муки не буде, а той, хто наклепи робить неправедно, не втече від неї" (Прип. 19:5).. За словами святителя Тихона Воронезького, "як уражений моровою виразкою ушкоджує того, хто з ним спілкується, так і наклепник шкодить всякому, хто слухає його брехню. Від зараженого хворобою вона переходить до іншого, і так до всіх людей, якщо не остерігатимуться; так і наклепи – один почує і переповість іншому, той – третьому, третій – четвертому, і так всі чують і ушкоджуються". Наклепи є таким злом, що є перепоною для виконання заповідей Божих. Святий пророк молився до Господа: "Избави мя клеветы человhческїя, и сохраню заповhди Твоя" (Пс. 118:134).

      Засудження ближнього є другим гріхом проти дев'ятої заповіді. Цей гріх є найрозповсюдженішим між людей і, варта зазначити, на нього навіть не звертають уваги. Завжди і всюди можна чути й бачити, як люди засуджують один одного. Засудження ближніх – улюблений жанр наших розмов. Погляньте довкола, завітайте до ближнього в його вбогу хатину, зайдіть до багатого в шикарний особняк – і там, і тут ви почуєте, як люди судять інших, а разом і самі себе. Кожне засудження є більшою чи меншою мірою несправедливим та образливим. А найжахливішим є те, що існують люди, які так пристрастилися до засудження, що просто існувати без цього не можуть. Для таких і день минув даром, коли не було приводу для пересудів…

      Браття й сестри! "Не судіть передчасно нічого, аж поки прийде Господь, що й висвітлить таємниці темряви та виявить задуми сердець", – говорить Апостол Павел (1Кор. 4:5). Правильний суд про вчинки та поведінку ближнього можливий лише для Господа, Якому відкриті всі потайні місця нашої душі й серця нашого. Йому й належить судити. "Ти ж хто, що судиш іншого?" – питає Апостол Яків (Як. 4:12). Отже, немає вибачення тій людині, що судить іншого, оскільки "в чому засуджуєш іншого, сам себе осуджуєш" (Рим. 2:1).

      Втім, як же не сказати про ближнього щось погане, коли він, ближній, і насправді робить погане, чинить те й інше? А ми чи завжди добре чинимо? Чи наша поведінка бездоганна? Так, ми бачимо, як людина впадає в гріх, але чи знаємо ми, як потім людина кається і вимолює прощення в Бога? Може, в той самий час, коли ми засуджуємо його, він вже покаявся і Господь простив його? Ми кажемо: "Цей чоловік такий і сякий", а Господь вже сказав йому: "Відпущені тобі гріхи твої". Так, ми намагаємося судити ближнього за його діями, та чи всяке судження таке є вірним? "Хто бо з людей знає людське, окрім людського духа, що в нім живе?" (1Кор. 2:11). Так, лише Одному Богу відомі всі приховані глибини серця людського (1Ін. 3:20). Отже, по зовнішньому вигляду ми не можемо судити ближнього; зовнішність часто буває оманливою, що часто підтверджується досвідом: люди, суворі на вигляд, у словах та звертанні бувають добросердечні, і навпаки – люди смиренні зовнішньо є злими. Під час земного життя Спасителя юдеї, що судили людей за зовнішніми ознаками, вважали фарисеїв великим праведниками, а митарів – великим грішниками, і часто помилялися в тому (згадайте-но приповість про митаря й фарисея, Лк. 18:10-14). Так і ми помиляємося, судячи ближнього за зовнішнім його виглядом. Викриваючи пристрасть засудження ближнього з приводу якихось його моральних падінь, один визначний проповідник дореволюційного часу писав: "Один із наших ближніх впав… Отже, якщо ви насправді проникнуті духом Христа, то дозвольте мені висловити почуття, яке справить це падіння на вашу душу. Він впав. Але ви, що його засуджуєте, хіба ніколи не падали самі? Чи буде вам приємно, коли ворожий голос буде розповідати ваше достойне засудження минуле, і хіба вас не заспокоювала думка, що забуття поховало його назавжди? Ваше життя, – скажете ви, – було вільним від великих погрішностей. Згоден. Та чи собі ви завдячуєте цим? Якщо вам не вистачало випадків для падіння, то чи не линуло до них ваше серце тисячі разів, чи ж не жадало, на домагалося їх? покажіть-но нам, якщо насмілитеся, історію вашого внутрішнього життя! Розкажіть нам про ваші потаємні думки, про які ніхто й не підозрював, про ті ганебні побажання, глухі пристрасті і недостойні пожадання і успіхи самолюбства, які ви пестили і здійснювали, в шкоду смиренню та для скорботи іншим… Всього цього не бачив жоден людський погляд. І в той час, коли безодня гріха бродила у вашій голові й душі, ваше зовнішнє життя було благоустроєним, всіма визнаним і поважним. Уявімо тепер, що в одну з тих хвилин, коли пристрасть запалила ваше серце і підступом взяла вашу совість, з'явилася спокуса дійсна, жива, із усіма своїми принадами і зачаруваннями, що сталося би з вами? Куди би зникла гординя безпорочного життя й безганебного минулого? Уявімо, що це перше падіння звернуло би на себе погляд людини, який через нестачу терпіння засудив би і викрив вас, як ви самі засуджували ближнього. Що сталося би з вами? Бог зберігав вас у Своєму милосерді, тисячі обставин відвертали ваше падіння, але будьте певні: кинуті напризволяще із своїми інстинктами ви загинули би, і причина вашого спасіння не полягаєу вас самих".

      Далі, дев'ятою заповіддю забороняється всяке марнослів'я і брехня. Неправда руйнує суспільний порядок, знищує довіру. Брехня ображає Бога, Який Сам є Істиною. Господь каже: "Бридкі Мені уста брехливі" (Прип. 12:22). "Уста брехливі вбивають душу", – каже Премудрий (Прип. 1:11). Так і за всяке пусте слово Господь вимагатиме від нам відповіді в День Суду. "Кажу ж вам, що за кожне слово пусте, яке скажуть люди, дадуть вони відповідь Судного Дня" (Мф. 12:36). Тому і Апостол Павел застерігає нас від поганих слів: "Нехай жодне слово гниле не виходить із уст ваших, але тільки таке, що добре на потрібне збудування, щоб воно подало благодать всім, хто чує" (Єф. 4:29).

      Отже, для виконання цієї заповіді потрібно, браття й сестри, усіма своїми силами намагатися стримувати свій язик від всякої брехні, неправди та марнослів'я, всією душею любити істину і правду і усіма силами линути до них. Для більшого успіху необхідно звертатися з молитвою до Господа, наприклад словами псалма: "Положи, Господи, хранение устомъ моимъ, и дверь ограждения о устахъ моихъ", або використовувати молитву прп. Єфрема: "Господи и Владыко живота моего! Духъ праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми".

      Ось що радить Святе Письмо. Від себе хочу додати, що для виконання не лише дев'ятої, але і всіх інших заповідей, необхідно полюбити всі ці заповіді і в першу чергу бажати їх виконувати. Не лише виконувати їх тому, що за це потрапиш до Царства Небесного, а насправді думати й діяти так, як велять ці заповіді. Для цього належить побільше вдосконалюватися в читанні Святого Письма і творінь Святих Отців, але найперше регулярно (мінімум – щонеділі) відвідувати святий храм, сповідатися й причащатися. І якщо вже прийшли до церкви, то не задовольнятися простою екскурсією від підсвічника до підсвічника, а молитися...

О.Шульженко, студент 2 курсу Духовного Училища.